Один день из жизни самоубийцы

Михаил шел по гомонящему шоссе, казалось, ни о чем не думая. Шел медленно, невидящими глазами уставившись куда-то вдаль. Какие мысли теперь могли быть в голове? Вчера жена сказала, что уходит, собрала вещи, забрала детей и уехала в шикарную квартиру к своему новому хахалю… «Ах, Антон, вот он-то настоящий мужчина! А ты растение, да хуже, ты просто тряпка!» - такими, кажется, были ее последние слова… Начальник прямо с утра вызвал к себе в кабинет и, разводя руками, сообщил, что «Ваша должность подлежит сокращению…». При приходе домой обнаружилось, что придурки-соседи опять затопили квартиру, а все сбережения, заработанные таким тяжелым трудом, эта… забрала с собой… Ничего не оставалось как только выйти на улицу и пойти куда глаза глядят…
Ну почему же куда глаза глядят? Михаил, как ему казалось, определенно знал куда шел. И уже почти достиг своего, так сказать, места назначения…
На город неспешно опускались сумерки. Потихоньку зажигались фонари, люди начали высыпать из своих домов, манимые кафе и развлечениями, но Михаил не замечал всего этого. Немного замедлив шаг, он ступил на тротуар арочного моста, немного прошел, и вдруг замер как вкопанный. Он увидел сидящую на железных перилах совсем молоденькую девушку. Она сидела, свесив ноги, и задумчиво смотрела вниз на спокойную водную гладь. Вокруг не было ни души, только машины проносились туда-сюда по проезжей части моста. Не зная зачем, Михаил осторожно подошел к ней. Девушка не обращала на него абсолютно никакого внимания, продолжая рассматривать темнеющие воды Днепра с сорокаметровой высоты.
Девушка, ну вы же совсем еще молоды… - осторожно после паруминутного молчания выдавил из себя он. – В восемнадцать жизнь еще только начинается, к чему обрывать ее так спешно? У вас все еще впереди, прошу вас, одумайтесь! – уже немного увереннее произнес Михаил.
Девушка медленно повернула к нему голову. Ее лицо было настолько спокойным, что становилось слегка не по себе. Она внимательно посмотрела в глаза незнакомцу. И Михаил с удивлением и даже с ужасом отметил для себя, что ее глаза были неестественно серьезные, взрослые, уставшие как для восемнадцатилетней девушки. Такие глаза не могли принадлежать этому ребенку…
Мне двадцать четыре. – прервав молчание сухо, даже с презрением сказала девушка.
Глаза Михаила стали еще шире.
В чем дело, может вам и паспорт показать? – также презрительно бросила незнакомка.
Нет-нет, я вам верю… - поспешно ответил Михаил, смахнув быстрым движением пот со лба.
Девушка ничего не ответила и снова уставилась вниз.
Даже если и так, все равно не стоит так торопиться. – снова робко заговорил Михаил. – Это ведь тоже совсем не возраст, и по вам не скажешь…
Вы-то сами что тут делаете? – снова обернулась девушка, глядя на Михаила как на надоевшего комара. – Мне тоже, откровенно говоря, казалось, что никто не будет прогуливаться здесь просто так!
Ну… я… - попытался что-то сказать Михаил.
И вообще, кто вам сказал, что я собираюсь расставаться со своей жизнью? – фыркнула девушка. – Да не дождетесь вы все, я слишком уж хороший век себе наметила, чтоб просто так от него отказываться! Глупости какие! Так, по-моему, только законченные истерики и шизофреники поступают! А я себя к их числу, по крайней мере пока, не причисляю!
Но… вы же… - снова попытался что-то сказать Михаил.
А я часто люблю так делать. – пожала плечами девушка, снова устремив взгляд вниз. – Иногда, признаться, и правда не выдерживают нервы… Отличное средство для снятия стресса – это посидеть вот так, будто на краю пропасти, подумать о жизни… И так все проблемы исчезают будто сами собой… кажутся сразу такими мелкими и ничтожными…
Неужели у вас может быть что-то не в порядке? – удивился Михаил. – Вы ведь…
Что я? – перебила его девушка. – Вы так говорите, будто у кого-то из людей не бывает проблем! Мне все равно не верится, что вы тут пришли сюда именно для того, чтобы отговаривать меня прыгать! Так что идите вы куда шли и оставьте меня, пожалуйста, в покое!
Однако Михаил словно прирос к асфальту и не мог сдвинуться с места. А взгляда не мог оторвать от случайной встречной. Он не мог понять почему, но каждая черточка ее лица казались ему прекрасными, каждая линия ее тела такими утонченными и женственными, просто до божественности, хотя вроде как она была вполне человеком и посоревноваться в красоте с «мисс Вселенной» в принципе не могла. А в ее печальном молчании он, казалось, слышал столько слов с таким глубоким философским смыслом и пониманием жизни… Со стороны все это походило на застывшее скульптурное произведение, которому спускающаяся ночь придавала какие-то особые краски…
Неожиданно девушка тихонько вздохнула и начала говорить:
Всё проходит...
Да, наверное...
А если это любовь?
...единственная....
...без которой жизнь теряет запах, звук, цвет...
Конечно, можно на какое-то время забыть или какое-то время не помнить, даже увлечься или влюбиться вновь ...
А потом...
...случайно...
...споткнуться о похожие глаза, голос, жест и замереть, застыть в ступоре, увидев фигуру, с такой знакомой походкой, причёской, спиной...
Казалось, что любви уже давно нет, истлела в памяти...
и вдруг – сердце камнем летит вниз, и ватными становятся ноги, а потом резко, как на скоростном лифте поднимается и чуть не выскакивает из тела, вознося тебя снова над всем... как тогда...
Что это?
Почему?
Ведь казалось, что уже всё забыто.
Зачем?
Всё проходит?
Да, наверное...
...если не трогать и старательно покрыть многослойным слоем новых событий, впечатлений...
Главное – не трогать...
А потом, через время, когда можно уже будет сказать, что жизнь наладилась и всё у тебя хорошо...
...вдруг с болью осознать, что всё твоё сегодняшнее благополучие не даёт тебе и сотой доли того ощущения счастья и полноты жизни, которые ты испытывал тогда, когда любил ...
...в тот единственный и последний раз...
Всё проходит...
...проходит ли?...
Она замолчала, завороженно посмотрев вдаль. Михаил застыл в ожидании.
Кто-то сказал, какой-то же умник, - наконец снова заговорила она. – Что в жизни исполняется всего десять процентов того, что мы хотим. Наверное, конечно, нельзя получать от жизни все, однако все равно по-моему сказанное полная чушь. Потому что как наблюдается, кто-то имеет больше, а кто-то меньше, кто-то имеет много, а кто-то вообще имеет мизер… Это справедливо разве? Справедливо?
Казалось, девушка разговаривала сама с собой, ни к кому не обращаясь, однако Михаил жадно ловил каждое ее слово, чтоб ничего не упустить…
Каждой твари по паре? – говорила она. – У меня лично такое впечатление, что увы кому-то пары все-таки не хватает, потому что женщин там больше вроде… и начинается тогда охота за чужим в надежде обрести свое счастье… Пипец, убивала бы за это! Но тогда ж наверное совсем никого на этой земле не останется…
Снова пару минут она помолчала. Михаил в ожидании затаил дыхание. Казалось, что время вообще остановилось и он застрял где-то в коридорах вечности, где не было ничего, кроме этого странного ангела.
Дом, работа, семья – ничто уже не радует, да? – продолжала тем временем девушка. – Чушь собачья, что все это отвлекает хоть как-то от того реального факта, что с твоим сердцем обошлись вот так… а ты живешь и думаешь, что вот все у тебя хорошо, а тут все рушится в один момент… все! Вместе с этим летит и работа, и дом, и семья… ну да и ладно, как уже говорилось они ведь неважны…
Михаил поежился. Такое впечатление, что девушка сейчас увидела и его историю, хотя может быть для всех несчастья всегда одинаковы?
Интересно, несчастья для всех одинаковы? – повернувшись к Михаилу спросила девушка и он вздрогнул. Нависало гнетущее ощущение жутковатости ситуации.
Мне кажется что да. – осторожно ответил Михаил.
Тогда могу сделать вывод, что Вас сюда привело то же самое. – хмыкнула девушка. – Оно того стоит?
Михаил неопределенно пожал плечами.
Я тоже не знаю как думать. – сказала девушка. – Теперь не знаю. Всегда я думала, что это мое все, а сейчас… попросту разрываюсь на части от противоречий. То, что не твое, не нужно тебе, и оно уходит – это счастливое избавление, которое нужно принять как открывающуюся дверь в новую жизнь… ведь не может быть вечно все плохо… это дает нам новые возможности, возможности пересмотреть и переделать по-новому себя и свою жизнь… но если ты знаешь, что это и было, и есть, и будет твое, а оно ускользает из твоих рук, и ты ничего не можешь с этим поделать?
А как же узнать, что это твое? – неожиданно для себя спросил Михаил.
А это почувствуешь. – отвечала она. – И рано или поздно, если твои ощущения правильные, судьба все равно столкнет вас лбами. И тогда…
Девушка замолчала, уносясь в яркие недра картинок прошлого…
Она лежала, отвернувшись к стенке, уткнувшись носом в ладонь. Толстое ватное одеяло равномерно согревало остывающее тело. Невидящими глазами она смотрела на причудливый узор обоев перед собой. И не спешила поворачиваться на другой бок и убирать ладонь от носа. Чтоб не разреветься.
По какой причине? От отчаяния. От тупой безысходности, нещадно нависшей над душой и не отпускающей. От одного единственного вопроса - что же это такое было?
А было очень уж похоже на сон... Точно такой же рваный и улетучивающийся через несколько минут после того, как проснешься... да, очень похоже на то...
Сумасшествие... мгновенное, сладкое... и хладнокровно контролируемое. Трудно поверить? Да, трудно. Это же две такие несочитаемые вещи - сон и контроль... сны не контролируют ведь...
Он лежал рядом, за ее спиной, без движения... только его дыхание в этой гнетущей тишине. Трудно сказать, контролировала ли она себя... а контролировал ли он себя? Контролировал ли, что допустил такое? Что теперь делать-то со всем этим, м?
У нее из глаз катились слезы. Из-за чего, по какой причине? Как ни странно, она не находила ответа на этот вопрос. Она только сильнее зажимала рот ладонью, стараясь не выдать себя. Иногда из ее груди вырывались судорожные вздохи, и она сильнее зажимала рот и кусала губы. Хотя, он, кажется, ничего и не замечает. Он лежит неподвижно, думая о чем-то своем. А она не могла сдержать слез...
Наконец она собралась с силами и повернулась к нему. Он не обратил на это внимания, продолжая смотреть в потолок. Насколько смешанные чувства сейчас разрывали ее изнутри передать просто невозможно. Стальные капканы сжимали ее сердце, не иначе как... Она не удержалась и всхлипнула.
- Что с тобой? - немедленно спросил он, повернув к ней голову.
- Не знаю... - честно ответила она и закрыла лицо ладонями, наконец дав волю душившим ее слезам.
- Теперь еще и плачешь! - растерянно проронил он. - Что случилось? Тебе больно? Где болит?
Она помотала головой.
- Что, ну что такое? - он повернулся на бок, приподнявшись на локте, и положил руку ей на плечо.
Она отняла руки от лица и посмотрела на него красными, припухшими, полными слез глазами.
- Дура я... - ответила она. - Что теперь?
- Блин, ничего теперь! - сердито ответил он, затем вздохнул и рассеянно провел пальцами по глазам. Затем наклонился к ней и легонько коснулся губами лба.
- Не плачь... - тихо сказал он. - Не надо... Я того не стою...
- Наверное... - также тихо ответила она. Затем рванулась и крепко обняла его. Он вздохнул, но отстранил ее от себя.
- Не будем все усложнять. - сказал он. - Все и так непросто. Прости меня... если сможешь...
Он поднялся с кровати и начал одеваться. Она секунду посидела и последовала его примеру. Конечно же она простит его... Теперь-да...
И что же, это было все? – с удвоенной осторожностью спросил Михаил, выжидающе глядя на новую знакомую.
Как ни странно, да. – девушка пожала плечами и слегка улыбнулась, одними губами. У Михаила даже перехватило дыхание. Эта девушка завораживала его все больше и больше. – Это и было начало той самой совершенно новой полосы, которая позволила все пересмотреть. Пересмотрела и… ничего нового. Все также она ненавидела эту белобрысую крысу за то, что ей пришлось делить с ней то, что является своим, и только своим, и сердце каждый раз стучит быстрее, когда он рядом, и все также трескается, когда она видела их вместе, но… но что-то не так. Что-то нарушилось тут в этой славной и красивой схеме…
Тут девушка закинула ногу на ногу и развернулась к Михаилу.
Я не сумасшедшая. – улыбаясь, объявила она. – Я понимаю, что вы не поняли ничего из того, что я тут сейчас выдала, но думаю, что оно и к лучшему – чужими проблемами нагружаться совсем ни к чему.
Что вы, я ни минуты не думал подозревать Вас в сумасшествии! – Михаил неожиданно осмелел. – Вы… просто… у Вас чувствуется такая большая сила… Вы смогли все преодолеть и перейти к новому этапу…
Михаил, откровенно говоря, сам не понимал, что он нес. Заразился, что ли, ее манерой разговора?
Наверное у меня просто не было выбора. – пожала плечами она. – Мне его просто не оставили.
Как это? – не понял Михаил.
Тот, кого я любила больше всего на свете сам все решил за всех. – ответила девушка. – Избавившись от всех проблем, обретя полную свободу и отсутствие каких-либо пагубных мыслей вообще.
Вы совсем перестали общаться? – уточнил Михаил.
Он умер. – спокойно ответила девушка.
Михаил похолодел. Он все-таки понадеялся, что она выражается фигурально.
Его больше нет в живых. – безжалостно развеяла она его надежду. – Вот так, никому ничего не сказав, он ушел из жизни… стремительно умчался в дальние просторы Рая на своем любимом мотоцикле… и в последний миг его земной жизни на его лице была неизменная улыбка… такая же жизнерадостная как и всегда…
Она повела рукой к противоположному концу моста. Только сейчас Михаил заметил на фонарном столбе небольшой искусственный венок с черной лентой.
На пьяном водителе джипа не было практически ни царапины. – все также улыбаясь одними губами говорила девушка. – А у него… тяжелая черепно-мозговая, множественные переломы со всеми последствиями…
У Михаила стоял комок в горле.
Незнакомка пожала плечами, перелезла обратно через перила, развернулась и, не сказав больше ни слова, пошла прочь. А Михаил просто буквально прирос к земле и молча смотрел ей вслед…
Неделю спустя Михаил вечером возвращался домой. После того своего пребывания на мосту он буквально за несколько дней смог найти себе новую работу, специалисты с таким стажем все-таки были еще в цене; буквально на следующий день после ночного приключения он ворвался в квартиру к соседям и, к всеобщему удивлению, устроил им грандиозный разнос, получив материальную компенсацию, полностью покрывающую расходы на ремонт квартиры; вчера, совершенно неожиданно, он встретил, буквально нос к носу столкнулся со своей университетской подругой, в которую когда-то он был безумно влюблен, и оказалось, что она в разводе, живет одна, и вообще, была весьма рада его видеть и ничего не забыла… Михаил назначил ей встречу на выходных, и она с радостью согласилась… Жизнь приобрела весьма крутой поворот, и Михаил ощущал себя совершенно счастливым.
Его путь лежал опять через тот самый арочный мост, на котором он встретил прекрасную незнакомку. Он снова почему-то подумал о том, что ассоциирует ее не иначе как с ангелом… в какой-то момент его даже поразила мысль, что ведь однако именно ей он обязан изменениями в своей жизни!
Неожиданно Михаил застыл как вкопанный, круглыми от удивления глазами с открытым ртом глядя вдаль, на середину моста. То, что он увидел, навсегда впечаталось в его память, и он так никогда и не смог понять, было ли это сном, непонятной галлюцинацией, или все же реальностью?
Там, освещенные слабым светом столбовых фонарей, стояли юноша и девушка, в которой Михаил безошибочно узнал ту самую девушку, сидящую на мостовых перилах неделю назад. На ней был сияющий белый костюм, широкие брюки и свободная рубашка слегка колыхались на ветру. Она, улыбаясь, влюбленными глазами смотрела на высокого юношу точно в таких же одеждах, улыбающегося ей в ответ. Потом юноша подхватил девушку и поставил одним движением на перила моста, сам легко вскочив следом. Некоторое время они стояли, держась за руки, глядя на звезды, а затем подались вперед.
Эй, что вы делаете, стойте! – закричал Михаил.
Но они не остановились. Босые пятки юноши и девушки оторвались от перил, но они не полетели вниз навстречу темной стремительной воде, а плавно стали возноситься вверх. Михаил застыл с открытым ртом. Свободные рубашки пары затрепетали и на их спинах, испуская переливчатый свет, выросли большие такие же белоснежные крылья. Мгновение – и они исчезли в вышине…
Михаил стоял, продолжая смотреть в небо.
«И рано или поздно, если твои ощущения правильные, судьба все равно столкнет вас лбами…» - возникли в голове ее слова.
И Михаил улыбнулся. Она была все-таки права… а он даже не ожидал, что окажется настолько прав, назвав ее ангелом…